Женщина с коромыслом. Загадка на панораме Франса Рубо

В.А. Душичкин (г. Елец)

Франс Алексеевич Рубо — российский художник-панорамист, родился в Одессе, в 1856 году, большую часть жизни провел за границей, но всегда говорил, что он русский художник. Русский по характеру, по мировоззрению, по вероисповеданию.

В 1901 году Франц Рубо получает заказ на грандиозную работу – полотно, размером длиной 115 м и высотой 14 м, посвященной героической обороне Севастополя в 1854-1855 годах. Два года у Франца ушло на подготовку к написанию полотна. Он дважды побывал в Севастополе, встречался с живыми свидетелями обороны Севастополя, сделал около 50 эскизов, изучал документы и работы художников Севастополя. Еще два года потребовалось на написание полотна, которое создавалось в Германии с помощью коллектива художников. И вот полотно доставлено в Севастополь в специально построенное для панорамы здание. Последние приготовления закончены, из Петербурга едет высокая комиссия для приемки работы.Комиссия очень недовольна тем, что слишком много крупным планом и портретно изображено нижних чинов, и категорично потребовали убрать с панорамы адмирала Павла Нахимова и заменить его на главнокомандующего князя Горчакова. Франс Алексеевич так же категорично отказал высокой комиссии во всех ее замечаниях. Его работа называлась «Штурм 6 июня 1855 г.». Князя Горчакова в этот день не было ни на Малаховом кургане, ни в Севастополе. Францу Рубо важна была историческая достоверность и правда, мнение участников обороны Севастополя для Рубо было важнее мнения столичных чиновников. Было еще две комиссии и всех их Рубо послал в Петербург. Шел 1905 год, чиновники забоялись народных возмущений и панорама открылась в первозданном виде, а Франц Рубо дождался народного одобрения своей работы.

В Гражданскую войну осенью 1918 года французы попытались вывести полотно панорамы во Францию, но жители Севастополя отстояли реликвию.

Во время второй обороны Севастополя в июне 1942 года фашисты планомерно пытались уничтожить Панораму, целенаправленно сбрасывая на здание бомбы. В полуразрушенном здании вспыхнул пожар, бойцы разрезали полотно на куски и выносили из пожара. Сохранившуюся часть панорамы удалось вывести из Севастополя, но восстановить работу Франца Рубо уже не представлялось возможным. В 1954 году полотно было написано заново группой лучших художников, которые постарались сохранить все, что было у Ф.Рубо.

В здании панорамы сейчас хранятся два подлинных фрагмента полотна Ф.Рубо, на одном из них женщина в красной юбке с коромыслом. Но, кто же эта героиня Рубо?

« Ну, это же общеизвестный факт! На панораме Рубо с коромыслом изображена Даша Севастопольская!»

Это правда. На всех сайтах рассказывающих и показывающих панораму защиты Севастополя говорится, что женщина в красной юбке Даша Севастопольская. Но интернет такая штука, что иногда глупость, сказанная сумным видом, начинает скакать с сайта на сайт, выдавая себя за истину.

В 1905 году четвертая комиссия вынуждена была принять панораму в «авторской редакции», а в 1909 году на шедевр Рубо решил взглянуть император Николай II, но ехать в Севастополь он не решился, т.к. в городе еще сильны были настроения 1905 года. Он повелел привезти полотно Петербург, что бы его лично лицезреть. Представляете, насколько это сложно было, чисто технически, осуществить? Но полотно в Петербург доставили и установили в специальном павильоне. Николай II явился с большой свитой и все они вновь насели на Рубо; Нахимова – убрать, Горчакова – нарисовать,яркие лица матросни и солдатни – замалевать! Франц Алексеевич долго отбивался, как мог, а поздним вечером попросил оставить его одного. Всю ночь Ф.Рубо работал, а утром на месте фигуры Павла Нахимова был мощный взрыв бомбы, а лица солдат и матросов стушевало облако дыма. Возможно,был прямой шантаж в отношении Рубо, ему сказали, исчезнет Нахимов – получишь заказ на панораму Бородино. Но, князя Горчакова Ф.Рубо так и не нарисовал!

Так вот, мог ли художник, с таким трепетным отношением к исторической достоверности, нарисовать легендарную сестру милосердия Дашу Севастопольскую – в красной юбке и коромыслом на плече? При том, что Даши Севастопольской, как и князя Горчакова, 6 июня 1855 года в Севастополе не было?

Дочь матроса Лаврентия Михайлова, погибшего в Синопском сражении, сирота Дарья, в сентябре 1854 года продала свой домик, купила лошадь с повозкой, набрала вина, уксуса и мыла, и отправилась вслед за войсками в Альму, что бы стирать белье для солдат и офицеров, и поискать свое женское счастье.

Во время тяжелых боев при Альме Дарья не покинула, как другие маркитантки, места боевых действий, а организовала в своей повозке перевязочный пункт, используя уксус для дезинфекции и стираное белье вместо бинтов. Так в военной истории Дарья стала первой сестрой милосердия, оказывающей помощь раненым на поле боя. Многие солдатские жизни сохранила Дарья, спасая от кровопотери и заражения крови. Слух о подвиге Дарьи быстро распространился среди солдат и офицеров, но так как было известно только имя и место проживания – Севастополь, все стали ее называть Даша Севастопольская. Находившиеся в Крыму для поднятия«боевого духа» великие князья Николай и Михаил услышали о Даше Севастопольской, а по возвращении в Санкт-Петербург доложили о подвиге Дарьи Николаю I. Император пожаловал Даше Севастопольской золотую медаль «За усердие» на Владимирской ленте и 500 рублей серебром. При этом было объявлено, что еще 1000 рублей ей будет пожаловано по вступлении в брак «на обзаведение». Вслед за ранеными Дарья, после сражения при Альме, отправилась в Бахчисарай и поступила в распоряжение хирурга Н.И.Пирогова. Пирогов, который испытывал величайшую потребность в медсестрах, писал: «Дарья является теперь с медалью на груди, полученной от государя… Она молодая женщина, не дурна собой…Она ассистирует при операциях». (Севастопольские письма Н.И.Пирогова1854-1855 гг. СПБ 1907г)

Зимой 1855 года Дарья с Пироговым в Севастополе, весной она выходит замуж за унтер-офицера Василия Хворостова, получает обещанные государем 1000р. и открывает трактир в Бельбеке. В Севастополе в июне Даши Севастопольской не было.

Так кого так смело изобразил Франц Рубо в красной юбке в самой
гуще событий на панораме «Штурм 6 июня 1855 года»?

Есть один интересный документ, проливающий свет на героиню
Ф.Рубо.

Свидетельство

Дано сиё от штаба Начальника бывшего 4 отделения оборонительной линии города Севастополя находившейся на оном для носки воды и квасу приобретаемого из собственности своей войскам, состоящим на этом отделении, 44 флотского экипажа матроса 1 статьи Василия Ткача, Дарье Давыдовой дочери, в том, что она действительно находилась при отделении с 5 июня по 27 августа сего года, то есть по день оставления города Севастополя. Кроме того, означенная Дарья Давыдова, по распоряжению его Высокопревосходительства господина адмирала Нахимова, была представлена к награде серебряною медалью на Георгиевской ленте, с надписью «За храбрость», но таковой еще не получила. В удостоверение чего и дано сиё за подписью и приложением казенной печати.

Сентября 13 дня 1855 года. Начальник бывшего 4 отделения Оборонительной линии капитан 1 ранга Керн.

Из этого документа следует, что Дарья Ткач, вдова матроса Василия Ткача, находилась среди защитников Малахова кургана с 5 июня , (а 6 июня начался штурм, изображенный на панораме Ф.Рубо) по 27 августа, по последний день обороны Севастополя. Находилась на 4 отделении оборонительной линии Севастополя (Малахов курган), находилась, не смотря на приказ Павла Нахимова всем гражданским лицам покинуть Малахов курган, находилась не просто так, а для « носки воды и квасу войскам,состоящим на этом отделении». « Находилась» Дарья так, что сам адмирал Нахимов, командующий всей обороной Севастополя, представил ее к к«награде серебряною медалью на Георгиевской ленте, с надписью «За храбрость». Ни одна женщина в Севастополе, в том числе и Даша Севастопольская, не удостаивались медали «За храбрость», все медсестры Крестовоздвиженской общины были награждены медалью «За усердие».

Медаль «За храбрость» очень редкая награда, сам Петр Кошка не имел такой награды.

«Свидетельство» Керна, один из документов Дела «О пожаловании вдове убитого при обороне Севастополя матроса 44 флотского экипажа Ткача, Дарье Давыдовой, серебряной медали..» Дело объемное и продолжительное.

Франц Рубо, знакомясь с архивными материалами по обороне Севастополя, просто не мог, не ознакомится с ним.

На панораме Ф.Рубо изобразил другую Дарью, Дарью Ткач.

В 1994 году краеведческом сборнике «Елецкая быль» был опубликован очерк С.С.Лабузова о Дарье Ткач. В этом очерке Сергей Сергеевич пишет, как в далеком 1951 году познакомился с Николаем Семеновичем Осковянчиковым, внуком Дарьи Давыдовны Ткач. Именно в этом очерке С.С.Лабузов слово в слово приводит документ о представлении Дарьи Ткач к серебряной медали «За храбрость» адмиралом П.Нахимовым. Это «Свидетельство» Федора Керна.

Молодая семья Ткач жила в г.Ельце в Черной слободе. В 1850 году родилась дочь Зинаида, а через год Василия по военному реестру забирают на службу на Черноморский флот. Василий Ткач участвовал в Синопском сражении и был ранен. За мужество и героизм представлен к званию матроса 1 статьи, а на залечивание ран получил двухмесячный отпуск. Но Василий, вместо того, что бы лечить раны на берегу моря, отправляется в далекий Елец. Путь не близкий. В то время, чтобы добраться от Севастополя до Ельца требовался месяц пути. Два-три дня всего было у Василия, что бы побыть с молодой женой и поиграть с дочерью. И вот Василий с Дарьей решают идти в елецкий городской магистрат к уездному воинскому начальнику и просить разрешения для Дарьи сопровождать мужа Василия Ткача к месту службы в Севастополь. Такую бумагу в елецком магистрате Дарье выдали, и они, с дочерью Зиной, отправились в Севастополь, где в матроской слободке на Малаховом кургане купили домик.

После войны Дарья с дочерью Зиной возвратились в Елец, где в мае 1855 года она и получила медаль «За усердие». Дарья Давыдовна прожила долгую достойную жизнь в окружении 3 внуков и 4 правнуков. Умерла Дарья Ткач в 1913 году и похоронена на Чернослободском кладбище. Место ее захоронения отмечено неравнодушными жителями Черной слободы памятной табличкой.

Дело о награждении Дарьи Ткач непростое, с докладом Александру II и длительной межведомственной перепиской. Начато было 1 декабря 1855 года, а закончено 16 мая 1856 года

В сентябре 1855 года морские команды (экипажи), участвовавшие в обороне Севастополя, переведены в город Николаев. В октябре, в Николаев (главную базу Черноморского флота) прибыл наследник, великий князь Александр.

С докладом к Великому князю направился вице-адмирал Федор Новосильский, который рассказал о вдове Дарье Ткач, которая из своих средств варила квас и разносила защитникам Малахова кургана. Александр II (коронация состоялась через год) решил вопрос просто; Выдать ей 20 р. серебром! Неплохие деньги за копеечную услугу. Но, слава Богу, Александр II видно сам понял, что-то тут не так, ведь, сам вице-адмирал Новосильский докладывает ему об услуге этой женщины, и император добавил «спросить ее, не будет ли у нее особенной просьбы». Дарью разыскали, вручили ей от Александра II 20 рублей, не забыли и спросить, не будет ли у нее особенной просьбы? Будет! – говорит Дарья, — Хочу медаль, обещанную Пал Степанычем! И вот тут всплывает Свидетельство Керна, выданное 13 сентября. Знал ли Новосильский о Свидетельстве Ф.Керна и о представлении Нахимовым Дарьи к награде «За храбрость»? Похоже, что знал. Документ Керна датирован 13 сентября, с докладом Новосильский ходил к Александру II в октябре 1855 года, во время приезда императора в Николаев. Знал, но сказать не решился. Уж слишком высока награда, за весь 1855 год таких медалей было вручено всего 157. Император обязательно спросил бы, а за какой подвиг Дарья была представлена к медали «За храбрость»? А сказать то адмиралу Новосильскому и нечего. Керн не пишет в Свидетельстве ничего о подвиге Дарьи.

Теперь в растерянности Александр II. Дарью Ткач, которую сам адмирал Нахимов представил к медали «За храбрость» на Георгиевской ленте,император Александр II наградил 20 рублями серебром.

В Инспекторский Департамент Морского Минестерства.

Про доклад Государю Великому Князю генерал-адмиралу преставления Вице-Адмирала Новосильского,

О примерной и бескорыстной услуге вдовы убитого при перестрелке с 10 на 11 марта 1855 года матроса 44 флотского экипажа Василия Ткач Дарьи,в пользу войск 4 отделения Севастопольской оборонительной линии,которым она доставляла с 5 июня по 27 августа воду и квас, варимый ею на собственный счет, Его Императорское Высочество соизволил повелеть:«Выдать вдове Ткач 20 рублей серебром из сумм камер-юнкера Дорогобужинова, и спросить ее, не имеет ли какой-либо особенной просьбы?

На такое повеление Его Высочества, вдова матроса Ткач объявила просьбу о награде ея серебряной медалью, к которой она была представлена покойным адмиралом Нахимовым, как видно из препровождаемого сего свидетельства, выданного ей капитаном 1 ранга Керном от 13 сентября за №2216

Государь Великий Князь генерал-адмирал повелел изволить сообщить об этом на распоряжение Инспекторского Депортамента Морского Министерства. Что сим и имею честь исполнить.

Камер-юнкер, надворный советник Дорогобужинов.

Император в растерянности и принятие решения перекладывает на инспекторский департамент, занимающийся вопросами наград. Сам вопрос награждения героев Крымской компании был весьма сложен. После окончания войны запросы о вознаграждении увеличились в разы, одних Георгиевских крестов за Крымскую войну было вручено 24 тыс., чтобы как-то поправить ситуацию, наградить всех достойной наградой, Александр II учредил медаль «За оборону Севастополя», которую с октября 1855 года начали вручать всем участникам обороны Севастополя, в том числе и женщинам.

На запрос из канцелярии г.Николаева Департамент подготовил документ в следующем виде:

«Вдова убитого при обороне Севастополя матроса 44 флотскаго Экипажа Ткача Дарья Давыдовна съ 5 Июня по 27 Августа доставляла въ пользу войскъ 4го Отделения оборонительной линии изъ собственности приготовленный квасъ и воду. Что видно изъ прилагаемого свидетельства,выданного ей бывшимъ начальником того отделения, капитаном 1го ранга Керном.

За такой подвигъ по приказанию Его Императорскаго Высочества Генерал-Адмирала, выдано ей изъ суммы Камер-Юнкера Дорогобужинова 20р. Сер. И вместе съ темъ с приказано спросить не имеет ли какой особой просьбы? На что вдова Ткач объявила просьбу о награде ея медалью.

Из помянутого свидетельства усматривается также, что вдова Ткач, покойным адмиралом Нахимовым была представлена к награде серебряною медалью с надписью «За храбрость» на Георгиевской ленте.

Представление сего в Департамент не поступало.

Некоторым из жен нижних чинов, бывшим полезными какими либо услугами своими во время обороны Севастополя, Всемилостивейше жалуемы были золотыя и серебряныя медали на Владимировской ленте, с надписью «За усердие».

В приказе военного министра 26 числа прошлого ноября объявлена монаршая воля, коею право на получение особо установленной за Севастополь медали, предоставлено и женщинам – оказавшим особенныя заслуги во время обороны города.

Какое благоугодно будет дать повеление относительно награды медалью вдову матроса Ткач, т.е. серебряную на Георгиевской ленте с надписью «За храбрость» для ношения на груди, или же тою, какая будет жалуема всем вообще за участие в обороне Севастополя.»

На этом документе в верхнем левом углу резолюция

«Государь Император соизволил пожаловать серебряную медаль на Владимировской ленте и надписью « За усердие» 7 декабря 1855 год.»

10 декабря этот документ был отправлен министру Императорского двора.

Это та награда, которой и награждались женщины за особые заслуги.

Так, копеечная услуга, за которую Дарья получила 20 р. серебром, превратилась в «особую заслугу», достойную серебряной медали «За усердие».

Но, награду обещанную Павлом Нахимовым, медаль «За храбрость», Дарья Ткач так и не получила. Свидетельства Ф.Керна оказалось недостаточно. Департамент морского министерства пишет, что им представления к награде медалью «За храбрость» Дарью Ткач не поступало. Возможно ситуацию с награждением изменило бы Свидетельство Федора Новосильского, но он промолчал. Есть основания считать, что Дарью Ткач и ее мужа Василия Ткач хорошо знали и Федор Керн и Федор Новосильский.

Федор Керн «…за примерную храбрость и отличное действие пароходом под флагом генерал-адъютанта Корнилова во время сражения с неприятельским пароходом, более чем в трое сильнейшим, за содействие окончательному истреблению неприятельских судов и при выводе своих поврежденных кораблей в море…» это из представления к званию капитана II ранга за Синопское сражение.

После высадки союзников у Балаклавы назначен начальником 4-йоборонительной линии и Малахова кургана.

«Начальником 4-го отделения оборонительной линии назначается капитан 1-го ранга Юрковский и к нему помощником командир 44-го флотского экипажа капитан 2-го ранга Керн…»

— Из приказа начальника гарнизона Севастополя вице-адмирала П. С.Нахимова от 7 марта 1855 года

На этом посту Керн был контужен и ранен в голову. Награждён орденом Святой Анны 2-й степени с мечами, орденом Святого Владимира 3-й степени с мечами, орденом Святого Георгия 3-й степени, золотым оружием с надписью «за храбрость». Также он был произведён в чин капитана 1-горанга и пожалован арендой в 800 рублей на 12 лет.

В начале сентября 1855 года он был переведён на Балтийский флот. Командовал кораблями «Красное», и «Орёл». Перед отъездом Федор Керн пишет Дарье Ткач Свидетельство. Вряд ли Дарья сама его об этом просила, скорее это так проявил свою заботу о ней сам Федор Керн. В Свидетельстве он пишет «Дано сие… вдове матроса 1 статьи Василия Ткача…» Первую статью матроса можно было получить за выслугу лет или за подвиг. Василий молод, значит за подвиг. Федор Керн получил так же капитана II ранга за Синопское сражение. Ткач матрос 44 флотского экипажа, начиная с Синопского сражения, Ф.Керн командир 44 экипажа. Каждого матроса капитан II ранга мог и не знать, но отличившихся и представленных им самим к награде, конечно знал.

Федор Новосильский с начала обороны командовал вторым отделением оборонительной линии и находился на 4-м бастионе. Здесь он оставался безотлучно до половины июня месяца, то есть самое горячее для этого бастиона время, выдержав 4 бомбардировки. Трижды был контужен. Только после третьей контузии был отправлен в Николаев для лечения. За отличие он был награждён орденом Святого Владимира 1-йстепени и 15 июня 1855 года — золотой шпагой с алмазами.

Как похожи два Федора! Оба сподвижники П.Нахимова, оба награждены золотым оружием «За храбрость», воевали бок о бок: Федор Новосильский командовал 2 отделением оборонительной линии, Федор Керн 4 отделением.Возможно ночевали под одной крышей, и ели за одним столом. Так мог ли Ф.Новосильский не знать о представлении Нахимовым к медали «За храбрость» Дарью Ткач? Не мог! Иначе, зачем он пошел докладывать Александру II о женщине, подносящей матросам воду? Дать денег или представить к медали «За усердие» он мог сам, а вот медаль «За храбрость» требовала монаршего участия. Но до конца довести дело вице-адмирал Федор Новосильский не сумел. Нет, не испугался, а не решился. Одну причину я уже называл, Ф.Новосильский не мог точно сформулировать, за какой подвиг Дарья Ткач представлена к столь высокой награде? А вторая причина, возможно, важнее первой. Надо было сказать, что к награде Дарья представлена Павлом Степановичем Нахимовым. Помните, 50 лет прошло, а Николай II требовал у Ф.Рубо ни много ни мало убрать Нахимова с панорамы! И добился своего! Говорят, что вместо слов благодарности за высокую царскую награду, Нахимов сказал: «Лучше бы они мне бомб прислали!»

Федор Керн в Свидетельстве указал, что муж Дарьи Ткач «матрос 1 статьи», Федор Новосильский указал на подвиг Василия Ткача.

Доклад Государю Великому Князю генерал-адмиралу преставления Вице-Адмирала Новосильского, О примерной и бескорыстной услуге вдовы убитого при перестрелке с 10 на 11 марта 1855 года матроса 44 флотского экипажа Василия Ткач Дарьи.

Что значит «убитого при перестрелке с 10 на 11 марта 1855 года»?

Человеку не посвященному, сидящему в канцелярии это ни о чем не говорит, а для моряков, участников обороны Севастополя это говорит о многом. Что значит « с 10 на 11 марта»? Это значит ночью. В историю обороны Севастополя эта ночь вошла ярким примером героизма и самоотверженности. Англичане и французы выдвинули свои укрепления к самому Малахову кургану, на протяжении нескольких месяцев по ночам, камень за камнем, возводя укрепительные стены и копая траншеи, подтянули туда артиллерию и снайперов. В любой момент с этих укреплений мог начаться штурм Малахова кургана значительно превосходившей силой противника. А Малахов курган был ключом ко всей обороне Севастополя. Уступив неприятелю Малахов курган, можно было потерять Севастополь.

Тогда на военном совете было принято решение атаковать неприятельские укрепления, занять их и уничтожить, сравнять с землей. Атаковать было решено ночью, используя эффект неожиданности. Солдаты должны были обстрелять неприятеля, ворваться в траншеи и штыками выбить оттуда англичан и французов. За солдатами должны были идти матросы. Налегке, безоружные. Задача матросов – разобрать, раскидать по камушку стены укреплений, засыпать траншеи и укрытия вывести из строя артиллерию. Для этой работы выбирали самых сильных и выносливых моряков. Это была страшная картина –безоружные матросы против нарезного оружия англичан и французов. Французский маршал Канробер так сказал о Севастопольских матросах: «Чтобы понять, что такое были наши противники, вспомните о шестнадцати тысячах моряков, которые, плача, уничтожали свои суда с целью загородить проход и которые заперлись в казематах бастионов со своими пушками под командой своих адмиралов – Корнилова, Нахимова, Истомина. К концу осады от них осталось восемьсот человек, а все остальные и все три адмирала погибли у своих пушек».

Среди героев мартовской ночи и Василий Ткач.

Осталась еще одна загадка: за какой подвиг Павел Нахимов представил Дарью Ткач к медали «За храбрость»? Ведь эта медаль дается только за подвиг!

Вернемся к первому дню службы Дарьи на Малаховом кургане, к 5 июня 1855 года. В этот день была страшная бомбардировка.Английские бомбы десятками перелетали через бруствер, взрывались среди укреплений, разрывая в клочья землю, камни, тела солдат и матросов, на миг озаряя яркой вспышкой и тут же застилая все дымом сгоревшего пороха. И вот посреди этого ада, когда «живые завидовали спокойствию мертвых», то здесь, то там, то среди матросов, то меж солдат появлялась женщина в красной юбке, с коромыслом на плече, с ведрами, полными холодной воды. И выпрямлялся матрос, который прятался за лафетом пушки, выползал из щели меж камней солдат, «Заряжай!» кричал, поправив фуражку офицер.

А 6 июня, после бомбардировки французы пошли на штурм Малахова кургана. Затрещали ружейные выстрелы, запели пули,заблестели штыки. За утро было отбито 6 атак, матросы и солдаты картечью, штыками и камнями сбрасывали французов с бруствера, а за их спинами, как знамя развивалась красная юбка Дарьи Ткач. Такой ее увидел Павел Нахимов, такой изобразил Франц Рубо на своем полотне.

Дарья одним своим присутствием вдохновляла солдат и матросов на подвиг! Разве это не подвиг, вдохновить на подвиг целую батарею?Это увидел, понял и осознал адмирал Нахимов. После очередной отбитой атаки он среди матросов офицеров и солдат представил Дарью Ткач за храбрость, мужество и самопожертвование к медали «За храбрость».

30.06.2022 · Администратор · Комментариев нет · Просмотрено 1 533 раз · Добавить комментарий
Рубрики: Елец, История России, Краеведение, Научные статьи