Архив за Январь 2015
Бронзовка гладкая (случай из жизни энтомолога-любителя)
Мазуров Сергей
(пос. Лески Краснинского района Липецкой обл.)
ОНИ ИМЕЮТ ПРАВО НА ЖИЗНЬ
Бронзовка гладкая
Благодарственный поцелуй (случай из жизни энтомолога-любителя)
Многие особенности поведения братьев наших меньших кажутся нам нелепыми совпадениями, объясняются случайностями, но никак не целенаправленными действиями. Однако этот интересный случай, который произошёл со мной в середине июля в заповедном урочище Плющань и никак не укладывается в рамки моих биологических представлений.
В жаркий полдень комплексная экспедиция по изучению фауны и флоры Плющани из заповедника «Белогорье» Белгородской области, города Тулы, заповедника «Галичья гора» и клуба «Оберег» школы поселка Лески с удовольствием выбралась из душного автобуса у плющанских родников «Семь братьев». Попив родниковой воды, исследователи стали собираться в группы по интересам и расходиться по маршрутам. Я напоследок пошутил: «Кто обнаружит бронзовку гладкую, обязательно покажите мне, я их в природе не встречал».
Гладкая бронзовка (Protaetia aeruginosa (Drury, 1770)) размером 26-30 мм – вид I категории редкости, находящийся под угрозой исчезновения, внесенный в Красную книгу РФ. В Красной книге Липецкой области (Красная …, 2006) вид описан по одному экземпляру, отмеченному в окрестностях г. Липецка без точного указания времени и места сбора. Но в прошлом году жук в такой же жаркий день начала августа был обнаружен работниками заповедника в урочище Плющань.
Три часа мы вместе с Силиной Аллой, белгородским гидробиологом, штурмовали речку Плющанка. Мокрые по пояс, с сумками полными проб каменистых и илистых участков дна, с массивным грунточерпателем прибыли на место сбора.
Немного отдохнув, пустились в обратную дорогу, вверх по склону Плющани. С тяжёлым грузом в руках я сразу вырвался в лидеры, хотелось быстрее достичь автобуса и сдать добычу.
Неожиданно я обратил внимание на что-то зеленое копошащееся среди желтой травы. Бросив поклажу, пробежал три метра и ловко подхватил рукой крупного удивительного жука. Внимательно рассмотрев его, обратился к отставшей группе с радостным воплем: «А я гладкую бронзовку поймал».
Меня сразу окружили и стали фотографировать с трофеем в руках. Но жука надо было отпускать. Первым высказался заместитель директора заповедника «Галичья гора» Владимир Сарычев, он резонно предложил: «Это редкий и уникальный краснокнижный экземпляр, отпусти его Григорьевич».
Во мне сразу проснулась жадность коллекционера и стала искать предлог, чтобы от этого отказаться. Да и просто хотелось еще подержать этого жука в руках.
— А жука надо энтомологу показать, вдруг не поверит.
— Поверит, поверит, вон, сколько свидетелей, да и фото есть.
Я, конечно, еще при обнаружении жука четко понимал, что он должен остаться в родном лесу и оставить после себя потомство. Но все же не сразу разжал кулак. Бронзовка немного посидела на ладони, словно бы не веря, что она свободна, а потом поднялась в воздух. Эти жуки выпускают вторую пару крыльев через щели в надкрыльях, не раскрывая их и взлетают сразу. Она углубилась в лес метров на тридцать, я проводил ее печальным взором, и вдруг обнаружил, что бронзовка возвращается обратно. Легко коснувшись моего лба, жук окончательно скрылся в заповедном лесу.
Такое событие всех ошеломило. После долгого молчания прозвучал голос: «Это она тебя ударила». Но Сарычев не согласился: «Нет, это она его поцеловала на прощанье, сказала спасибо за сохраненную жизнь. А от удара такого большого жука сразу шишка бы появилась или синяк».
Если бы это произошло не со мной, никогда бы не поверил. Мы говорим, что насекомые неразумные, но такие истории заставляют задуматься, а так ли это на самом деле.
Фото Сарычева В.С.
26.01.2015
· 
Администратор · 
Один комментарий · Просмотрено 5 027 раз
· Добавить комментарий
Рубрики: Биологические виды, Животные, Насекомые, Творчество
Коростель (краеведческий очерк)
Глазков В. Г. — 13.11.14
Фото лаборантов физмата 1954 г. Слева Глазков Георгий Алексеевич, в центре Коростелин Юрий Тихонович, справа Малявин Игорь Иванович.
Коростеля, этого взрослого шалопая, знал весь город.
Сирота, на рабфаке учился вместе с моим отцом, потом закончил истфак, профессиональный и законченный фотограф, в переводе на современный — фанат. Без аппарата Тихоновича трудно было себе представить, он не выпускал его из рук и снимал всегда неожиданно, мог уловить интересный момент, поэтому и на снимках его не мумии, а живые люди.
Лаборант института, историк в вечерней школе, фотограф тюрьмы, эксперт-криминалист горотдела, работу он менял часто, знаком был половине населению Ельца, вхож всюду и везде ему были искренне рады.
Периодически работал в институте, вёл фотодело, был со всеми на короткой ноге и все это принимали как должное, невзирая на чины и звания.
КОРОСТЕЛЬ – ЦЕЛЫЙ РАЗДЕЛ ИСТОРИИ СТАНОВЛЕНИЯ ИНСТИТУТА, невзирая на записи в его трудовой, именно ему ЕГУ обязан многими дошедшими до нас снимками начала 50-х,, т.к. где бы он ни работал, в институте он всегда был своим для всех и снимал, снимал, снимал…
Всегда с приклеенной к верхней губе самой дешевой сигаретой, частенько с амбре, он всегда с ходу вписывался в любую кампанию от грубых мужиков до утончённых женщин, всегда и всем был интересен.
Эрудит и книголюб, следящий за новинками, он всегда был желанным гостем и в институтской библиотеке, приносил, обменивал, обсуждал.
Я и сейчас не понимаю, как мог мой серьёзный отец дружить с таким беспечным и абсолютно противоположным ему по характеру человеком.
Отец частенько серьёзно (на повышенных тонах!) отчитывал Юрку за язык без костей, за его беспутность, но это были скорее отеческие наставления. А тому всё как с гуся водя.
Жил он в доставшейся от родителей левой половине дома по Маяковского 38 перед Валуйским мостом и была у него уникальная по тем временам библиотека (3-4 тыс. томов). Много детективов и другого интересного чтива.
Я частенько пропадал у него, иногда с ночёвкой. Жил он по спартански, домой приходил только ночевать. Бывало, заговорившись и проголодавшись среди ночи, мы могли отыскать во всём доме только засохшие корки, а если находили к ним остатки подсолнечного масла, то это уже было пиршество.
Как ни странно, но этот балабол, из уст которого каждые 5 минут выскакивала 58 статья со всеми её пунктами (сажали ещё), имел дружеские отношения с бывшим тогда и будущим деканами физмата, Серафимом Константиновичем Акепсимовым и Ильёй Ильичём Сафоновым. На этом снимке второй слева Акепсимов, третий – Коростель. Странность заключается в том, что оба декана прошли такую школу выживания, немногие оставшиеся в живых «выпускники» которой об осторожности знали не по наслышке, и оба долгое время были секретарями партбюро. Моё объяснение просто – в той школе жизни они научились разбираться в людях и видеть за внешним «фасадом» главное в человеке.
При тех зарплатах у многих сотрудников было подсобное хозяйство, а уж картошку на выделенных на Ольшанце участках сажали все без исключения преподаватели. Поэтому нечастые праздники (один выходной в неделю, один нерабочий день 1 января, 9 мая работали) были настоящей отдушиной от повседневного труда, при дефиците продуктов к ним готовились задолго и они больше несли смысл редкого общения с друзьями вне работы, нежели насыщения, хотя и это в те времена было немаловажно. А без фотографий на память и ярого спорщика по любому вопросу, Коростеля, и праздник был бледным. Вечно полуголодный, худой как скелет, он на праздниках отрывался и мог съесть непосильное другому количество. Но без жадности и все женщины (и мама, и бабушка в Чёрной слободе, где он бывал с нами часто, на этом фото я их заснял там с отцом в середине 60-х) заботливо следили за его часто пустевшей тарелкой.
Зная всех и вся, он был ещё и объединяющим началом, знакомил людей, действенно помогал советами или просил одних друзей помочь другим.
В 80-х в чернослободском доме уже никого не осталось и украли бабушкины иконы в красивых окладах.
В новом веке, приехав в отпуск, я зашел в дом предков.
Он был уже без дверей и окон, а пол усыпан сплошным слоем фотографий и мне захотелось посмотреть на начавшиеся забываться лики бабушкиных икон. Из многих сотен фотографий я не нашел ни одной с иконами. Низзя их было снимать и Коростель не снимал.
А это фото 29 мая 1985 г., (69 лет отцу) снято в нашем саду знаменитым теперь (и покойным) художником Колей Климовым.
ЗАГАДКА
За месяц в Крыму я нашел многое и по отцу. При куче висевшем на нём подписок, он мог говорить только о бытовом, но и оно звучит невероятно для любого, служившего в армии – старшина выполнял личные поручения адмирала, наркома флота и т.д. А по своей должности отец обязан был давать наркому связь (никогда не упоминал даже). Если вспомнить технику военного времени – коммутаторы с гнёздами для штекеров (прослужили до 80-х) и круг возможного общения наркома при планировании операций флота, то можно представить, сколько разговоров первых лиц государства слышал отец и сколько госсекретов (архивы военного времени и сейчас далеко не все открыты) кануло вместе с ним.
Ведущие историки Севастополя и Керченской крепости к моим пересказанным отцовским воспоминаниям отнеслись очень серьёзно и их косвенные пока находки подтверждают слова отца.
И как мог отец, старшина 1-ой статьи Особой группы связи флота, замеченный наркомом и допущенный к гостайнам, позже постоянный член партбюро и действительно идейный коммунист, всю жизнь дружить с таким легкомысленным созданием? А они не могли друг без друга, цапались, но всегда подставляли плечо в беде и надеялись друг на друга.
Когда у Тихоновича был жуткий перитонит с призрачными шансами на выживание, то только благодаря заботам и поддержке отца, он выкарабкался практически с того света
Отец носил ему бульоны, добывал лекарства, НО, ГЛАВНОЕ, ЮРУ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ЛЕЧИЛИ.
Отец МОГ ТРЕБОВАТЬ. И это была общая черта людей со стержнем, с которыми он дружил.
Первый декан, Серафим Константинович Акепсимов, бывший беспризорник. Ушел на войну рядовым, а вернулся гвардии капитаном. Он был спокойным и, скорее, мягким человеком с чувством юмора. Все праздники они с супругой встречали у нас и знал я его с первых дней жизни.
Или Илья Ильич Сафонов, будущий декан, тоже ЧЕЛОВЕЧИЩЕ.
Фронтовики, прошедшие огонь и воду, гвардии капитан, начавший войну рядовым, старший лейтенант, ставший в 42 г. инвалидом и старшина первой статьи, выполнявший личные поручения наркома. (Отец позже станет проректором по АХЧ, а это уже номенклатура ЦК)
Постоянные члены партбюро и долгое время его секретари, они чудом выжили в той страшной войне, это была их страна, ОНИ ИМЕЛИ ПРАВО ТРЕБОВАТЬ.
Илья Ильич был настоящим эрудитом, весёлым и приветливым человеком, готовым как помочь словом и делом, так и поддержать шутку. И только в критических ситуациях проявлялась его стальная воля. Лиха ему судьба отмерила на десятерых. Раннее сиротство, жизнь у родственников, интернат, химфак МГУ, со второго курса которого пришлось уйти из-за тяжелейших материальных условий в курсанты химучилища РККА, досрочный выпуск на войну, тяжелое ранение, инвалидность…
Но в в 1949 г. он поступает на наш физмат, а уже в 1951 г. его с отличием заканчивает.
Вот фрагмент фотографии выпуска физмата 1951 г. Слева внизу сидит первый декан физмата Акепсимов, а стоит вверху в кителе с орденом будущий – Сафонов.
В 1952 г. Ильич поступает уже на физмат Московского заочного педагогического института, а в 1956 г. заканчивает с отличием и его! Всё это при постоянной работе в школе. И какой работе! Одни благодарности и Почётные грамоты, а, главное, ребята в нём души не чаяли. У нас он вёл технику школьного эксперимента, методику и историю физики. Просто, ясно, интересно, увлекательно. О многом говорит китель Ильича. Замечу, что фотография юбилейная.
Нечего было больше одеть? Нечего. Почти до конца 50-х ещё ходили фронтовики в кителях. Нам повезло — в 55 г. переведён был из Германии в СССР друг отца ещё по рабфаку, майор дядя Саша Дубинин с семьёй и они подарили отрез хорошего материала, из которого сшили костюмы отцу и маме, а мне шорты. Последствия испытаний войной были не только бытовыми. Фронтовики сразу узнавали друг друга в любой одежде и высшей похвалой человеку был вердикт: «С ним можно идти в разведку».
С ЭТИМИ ЛЮДЬМИ МОЖНО БЫЛО ИДТИ В РАЗВЕДКУ. И с Коростелём тоже. Все его бравады и шалопайские выходки прикрывали мальчишескую непосредственность и внутреннюю чистоту, которой он очень стеснялся в этом жестоком мире и пытался скрывать, но друзья видели его насквозь и любили
Ильич с Коростелём были почти соседями и несколько раз, когда мы шли к Юре, а ему надо было занести книги Сафоновым, то он и меня заводил к Ильичу. Там был мир книг. Жена Ильи Ильича, Галина Сергеевна, тоже была страстной книголюбительницей, работала она в институтской библиотеке, а позже долгое время её возглавляла. В разговорах о книгах они забывали обо всём, я потихоньку дёргал Коростеля за рукав, а Ильич только посмеивался.
Галина Сергеевна была очень ответственной, в библиотеке царил идеальный порядок.. К концу первого курса я закончил вечернюю школу шоферов -профессионалов и курсы газооператоров. (Тогда в каждом большом доме была своя котельная). Работая ночами газооператором, я за год перечитал всё интересное в библиотеке института, а были какие-то фонды, книги из которых не всем выдавали. Тогда я попросил нашу родственницу, Раису Харитоновну Волкову, бессменного ассистента проф. Фигуровского, замолвить за меня словечко, она поручилась за меня перед Галиной Сергеевной, и мне было разрешено читать всё. А Тихонович советовал что выбрать. К концу 4-го курса я мог с чистой совестью сказать, что перечитал всё интересное в институте и споры с Коростелём пошли уже почти на равных.
Там, откуда сейчас выдают в столовой супчики, в то время справа стоял стол декана Серафима Константиновича, посредине диван, а слева стол зав. кафедрой физики, Тихона Максимовича Середы. Серафим Константинович сам был заядлый курильщик, когда же на помощь ему приходил Коростель, воздух в кабинете становился голубым, а уж если и Илья Ильич присоединялся, то можно было смело вешать топор, поэтому некурящий отец сидел отдельно, слева от кабинета, а мама в пятой лаборатории.
Интереснейшие люди и судьбы, о каждом можно отдельный роман писать. При всём разнообразии характеров, их объединяла ответственность, ОНИ БЫЛИ НАДЁЖНЫМИ. Дружили друг с другом и относились по — отечески к младшему сироте – Юрию Тихоновичу Коростелину.
К концу жизни Юрий Тихонович остался без дома и библиотеки, почти все друзья были старше его и уже успокоились на кладбище. Жил он в полуподвальной комнатушке на нищенскую пенсию. Конечно, как и многие, крыл «дерьмократов», но и тогда не было в его эмоциях злобы, скорее, растерянность перед изменившимся миром, который он не понимал и в котором оказался лишним. Не способен был он ни злиться, не держать камень за пазухой.
«Будьте как дети». Эту заповедь он исполнил до конца.
Я оставил этот опус ещё одному уважаемому другу Коростеля, имя которого уже вошло в историю Ельца и знавшего его задолго до моего рождения, попросил поругать. Зашел через неделю. Смеётся: «Как живого Юру вижу!».
Выставка старых фотографий ЕГУ понравилась всем. На обороте многих из самых первых даты написаны рукой отца, пояснения рукой мамы, а снимал неугомонный шалопай Коростель.
Пусть будет земля ему пухом.
23.01.2015
· Администратор · Комментариев нет · Просмотрено 3 167 раз
· Добавить комментарий
Рубрики: Краеведение
Календарь на 2015 год
Этот сиреневый календарь на 2015 год специально в подарок читателям портала подготовила наш корреспондент Ирина Адашкевич (г. Москва), за что ей огромное спасибо. Календарь можно скачать и распечатать на цветном принтере.
Скачать календарь в формате pdf — 70,2Мб
Скачать календарь в формате jpg (архив) — 29Мб
21.01.2015
· Администратор · Комментариев нет · Просмотрено 1 835 раз
· Добавить комментарий
Рубрики: Творчество
Торт домашний медовичок
На очередной семейный праздник я приготовила, наконец, тортик по рецепту Наташи: http://ecoelets.ru/tort-medovyj-s-fruktami
Он настолько всем понравился, что стал частым десертом в нашем доме. Чтобы разнообразить эту выпечку, я попробовала пофантазировать с кремом и добавками. Получилось несколько вариантов, представленных на фото ниже.
Любителям «сладкого-пресладкого» я советую добавить в тесто для коржей какао и прослоить кремом из сгущенного молока, смешанного с какао или тертым шоколадом (у меня — шоколадка), добавить жареные семечки или тертые любимые орешки. Кстати, очищенные жареные семечки продаются сейчас почти в любом супермаркете и цена коробочки или пачки приятно удивляет (около 20-25 р.). Такие коржи по вкусу и виду сильно напоминают яснополянские пряники, которыми мы лакомились в детстве (в красочных коробках с Левшой или видами Тулы, 2 пряничных коржа, посередине — джем).
Тем, кто любит нечто среднее по сахаристости:), предлагаю прослоить медовик сметаной (берите жирную, густую — так вкуснее выйдет) с сахарной пудрой (ее легко сделать, засыпав сахар-песок в обычную кофемолку). Украсьте тортик бананами, любыми фруктами, которые любит ваша семья.
Нам же понравился самый не приторный вариант: коржи погуще прослоены сметанкой, все слои (у меня их привычно выходит 4 штуки), на каждый выложены тонкие ломтики кисло-сладких мандаринов или миниолы.
Чаевничайте в морозные дни и в слякоть после рабочего дня, добавьте в чай собранные летом травы или ломтик лимона и пусть в вашем доме непременно уютно пахнет выпечкой!
Приятного аппетита!
17.01.2015
· Администратор · Комментариев нет · Просмотрено 2 486 раз
· Добавить комментарий
Метки: медовик, простой рецепт торта, торт · Рубрики: Готовим быстро и просто, Эко-рецепты
Гало в елецком небе
Солнечное гало — оптическое явление, вызванное преломлением солнечных лучей кристаллами льда в верхних слоях атмосферы. Может принимать форму светящегося круга, столба, пятна и их сочетаний. Бывает радужным и белого цвета.
Радужное гало «ложное солнце» или паргелий 6 января 2015 г. Настоящее солнце скрыто домом справа (что заметно по теням)
Гало «световой столб» 30 декабря 2014г. В верхней части столба видна небольшая часть паргелического круга.
10.01.2015
· Администратор · Комментариев нет · Просмотрено 2 327 раз
· Добавить комментарий
Рубрики: Природные явления
- 1
- 2
Москва
